Несчастливы вместе

Стремительное удорожание жилой недвижимости во всем мире привело к тому, что ранее сугубо экономический фактор превратился в социально-демографический. Социологи обратили внимание, что в соцсетях TikTok и Reddit взрывными темпами нарастает обсуждение патовых ситуаций, когда пары фактически прекращают отношения, но продолжают жить под одной крышей, поскольку на них висят непогашенные ипотечные долги.

Взять вторую ипотеку, не выплатив первую, мало кому по карману (если речь идет о среднем классе), да и банки не готовы рассматривать заемщиков, которые еще не расплатились с предыдущим мортгиджем. Наконец, ставки по ипотеке, взятой в 2000-е годы, ниже уровня сегодняшней инфляции — это делает экономически бессмысленной ее досрочную выплату лишь для того, чтобы влезть в ярмо новой.

В зависимости от того, как скоро после покупки семейного «гнездышка» любовная лодка разбилась о быт, период вынужденного сожительства может занять более десяти лет. Тем самым оба супруга обречены вычеркнуть эти годы из своей жизни, так как висящее на обоих отягощение не позволяет им начать полноценные новые отношения: мало кто из новых партнеров готов закрывать глаза на то, что его/ее пассия живет одним домом с другим мужчиной/женщиной, пусть даже брак давно превратился в фиктивный.

На этой почве даже расцвело целое новое направление психологического коучинга, где психологи объясняют застрявшим в таком полуразводе парам, как экологично сосуществовать в одном замкнутом пространстве с человеком, которого не хочется больше видеть.

Подобный извращенный способ «укрепления семьи» имеет четкое финансовое выражение. По данным Forbes, совокупный долг американцев по ипотеке на декабрь 2023 года превысил $17 трлн. В других западных странах ситуация (в пересчете на подушевой доход населения) аналогичная.

Основную массу семейных пар в вынужденном сожительстве составляют, предсказуемо, 30—40-летние: они успели пожениться, взять ипотеку и рассориться до того, как ее выплатили. Будучи осведомленными, что от такого развития событий не застрахован никто, многие супруги предпочитают не заводить детей прежде, чем срок мортгиджа подойдет к концу (что часто оказывается за пределами детородного возраста). В результате все большее количество пар остаются бездетными — как ранее писал «Эксперт», США это грозит глубоким демографическим кризисом уже в 2030-х годах.

Проблемы на рынке вызывают и такой побочный эффект, как увеличение возраста вступления в официальный брак, указывает профессор московской Высшей школы социальных и экономических наук Евгений Моргунов.

«Это косвенное свидетельство того, что молодежь не может себе позволить содержать семью, львиную долю расходов которой съедают расходы на жилье. С другой стороны, уже состоящие в браке пары вынуждены расставлять приоритеты: разбежаться, но поставить крест на образовании, карьере и т.д., или терпеть рядом бывшего, но сохранять привычный уровень жизни», — сказал он «Эксперту».

Супруг с квартирой

Ситуация на жилищном рынке вызвала к жизни феномен, который британские социологи назвали неологизмом inflationship — гибридом слов «инфляция» и «отношения». Статистика показывает, что кривая роста цен на жилье в Великобритании почти зеркально совпадает со снижением числа новых браков. Цена входного билета на брачный рынок растет вместе со стоимостью недвижимости. Но и стоимость выхода с него оказывается для все большего числа супругов неподъемной.

Последствия ситуации, из-за которой семейные пары превратились в заложников ипотеки, эксперты в англоязычных странах обозначают тремя буквами F (finances, familiarity, fear — деньги, привычка, страх).

Сегодня более 75% владельцев жилья в Великобритании, Канаде и США — люди предпенсионного возраста, купившие жилье в те десятилетия, когда это мог позволить себе любой работник Макдоналдса. Лишь менее четверти собственников недвижимости приходится на миллениалов — но это тот самый возраст, когда люди создают семьи. По сравнению с 1970-ми годами стоимость квартиры сегодня удвоилась в сравнимых цифрах и составляет в среднем 10 годовых зарплат (или пять — для семейной пары).

Социологи утверждают, что счастливый собственник отдельного жилья просто вынужден из-за этого подозревать потенциального партнера в нечестной игре: что на самом деле его/ее привлекают не человеческие качества, а квадратные метры. В результате в среде входящих в брачный возраст людей обоих полов создалась атмосфера, которую британская журналистка Вики Спратт называет «истерической».

«Первый вопрос, который сегодня задают на первом свидании, это „сколько ты платишь за ипотеку?“ Молодые люди сегодня рассматривают друг друга как соинвесторов, и это ужасно, потому что уничтожает всякую романтику с самого начала отношений», — замечает она.

В таком подходе нет ничего нового, поскольку пирамида потребностей существовала еще до того, как ее описал Абрахам Маслоу, считает доцент лаборатории социальной и экономической психологии РАН Татьяна Дробышева.

«Для людей определенного психотипа романтика, духовная близость с партнером имеет низший приоритет по сравнению с экономическими потребностями. Они не видят ничего предосудительного в том, чтобы выйти замуж „за прописку“, „за квартиру“. Более того, в те или иные периоды истории такое поведение рассматривалось обществом как вполне приемлемое. Сегодня, по-видимому, мы живем как раз в таком периоде. У современной молодежи ценность семьи — не высший социальный приоритет», — сказала она «Эксперту».

Такой длительный период наблюдался, например, в Великобритании весь XIX век, когда замужество/женитьба ради жилья были совершенно заурядным явлением и даже не порицались. Самым известным «адвокатом» брака по расчету выступала жившая в ту эпоху английская писательница Джейн Остин.

В нестабильной экономике всегда есть два пути обеспечения материального благосостояния. Один, рискованный, — это вложение денег в какой-либо бизнес. Второй, более надежный — это нахождение экономически успешного брачного партнера, замечает Евгений Моргунов.

«Второй путь в чем-то сродни первобытному собирательству, но он намного доступнее, чем первый. Именно поэтому вопросы на первом свидании о жилищном статусе друг друга не выглядят сегодня чем-то постыдным. Романтическое, бессребническое отношение к браку свойственно периодам экономической стабильности, в то время как волатильность в экономике влечет за собой меркантильный подход. Так, брачные договоры в России появились одновременно с переходом ее на рыночные рельсы. Браки в духе Джейн Остин действительно являются нормой в любой рыночной экономике. Недаром есть такая присказка, что самые крепкие браки те, которые заключены по правильному расчету», — говорит он.

Квартирный вопрос их испортил

Эпоха Джейн Остин вернулась на Запад только в 2010–2020 годах, но в жителям Советского Союза про «браки с квартирой» было известно на личном опыте известно более 50 лет. Только роль «брачного фильтра» играла не ипотека (которой не существовало), а институт прописки. Жители Москвы тоже всегда инстинктивно подозревали женихов или невест из провинции в том, что их привлекает только столичная прописка. Сегодня американцы, канадцы, британцы на своем опыте понимают, почему в СССР «не было секса».

Хотя институт прописки отменен более 30 лет назад, Москва и города-миллионники не только не утратили, но и усилили свою гравитационную силу. Она толкает вверх цены на недвижимость темпами, многократно превышающими уровень общей инфляции, и казалось, этой спирали не будет конца. Но «случилось страшное»: в январе 2024 года спрос на квартиры (как на первичном, так и на вторичном рынках) в сравнении с декабрем 2023-го рухнул на 50%. По мнению экспертов, главную роль в этом сыграло повышение ставок по ипотеке вслед за повышением ключевой ставки ЦБ.

Если такая ситуация затянется, она отразится и на семейной демографии, не исключает Татьяна Дробышева.

«Нестабильная ситуация на рынке жилья диктует людям не торопиться с оформлением отношений, особенно если это влечет долговременные финансовые обязательства, как в случае с ипотекой. Это влияет на снижение числа официальных новых браков — цена ошибки (цена в буквальном, денежном значении) с выбором партнера растет. Но с другой стороны, это же в какой-то степени снижает статистику разводов. Остается только вопрос, насколько люди, сохраняющие видимость семьи из-за невозможности разъехаться, могут считать свою ситуацию нормальной», — заключает эксперт.